Памяти Учителя
2 декабря на Николаевском кладбище на могиле Н.М.Кривуна состоялось открытие памятника этому замечательному таганрогскому гражданину, спортсмену, шахматисту, педагогу, тренеру, наставнику, члену сборных команд СССР, РСФСР по шахматам по переписке, многократному чемпиону Европы в командном зачете ….
Только чтобы не утомлять читателя, на этом закончу список многочисленных регалий и званий Николая Миновича. Поверьте, их очень много. Но дело не в них самих, как таковых, они только в определенной мере знаменуют результат долгой, трудовой, исключительно содержательной и плодотворной жизни человека, достойной всяческого подражания.
Несмотря на по таганрогским понятиям “лютую” стужу и ветер, на открытие памятника собрались родные и близкие Николая Миновича, его ученики, товарищи, коллеги по шахматному “цеху”. Случайно или нет, но в момент открытия памятника природа как бы немного обмякла, позволив и ветру ненадолго утихнуть, и теплу дать немного ход. Получилось, что и природа приняла свое участие в действе. Вот и дели ее после этого на живую и неживую. Да она вся живая!
Памятник представляет собой гранитную плиту с фотографией Николая Миновича на передней части с указанием периода его земного существования и основных регалий. На фото задней стороны, что очень интересно, Николай Минович увлеченно – и мимикой лица, и жестами рук объясняет тонкости варианта Раузера в сицилианской защите за белых, исполнял который Николай Минович, к слову, всегда качественно, творчески и что самое главное, результативно. В свою пользу, разумеется. Давил в основном черненьких, проще говоря. Горизонтальное мраморное ложе перед плитой представляет черно-белые клетки шахматной доски. На ложе установлена памятная доска, ваза для цветов и фигура ладьи. Да, да – настоящей ладьи. Николай Минович долго-долго, с 1977 по 1993гг, возглавлял шахматный клуб в спорткомплексе завода “Красный гидропресс”, который так и назывался – “Белая ладья”. В конце 70-х и все 80-ые годы это был центр городской шахматной жизни, по сути – городской шахматный клуб.
Как рассказали родные Николая Миновича, а это его супруга Валентина Яковлевна, сын Сергей, дочь Татьяна, внук Илья, внучка Лидия, их мужья, жены (все принимали участие в обсуждении), задумка о столь необычном памятнике, кстати, крайне нехарактерном для нашей культуры погребения, появилась не сразу. Обсуждались различные варианты, в том числе и сильно отличающиеся друг от друга. Было много споров, сомнений. В какой-то момент “политическую” волю проявила Валентина Яковлевна – именно “шахматному” памятнику быть! И работа закипела. Тем более потому, что к ней подключился человек с неуемной кинетической энергией, ученик Николая Миновича, многократный (точнее, сильно многократный) чемпион города по шахматам Сергей Михайлов. И не только он один. В крайне немаловажном в наше время финансовом аспекте проявили себя и другие ученики Николая Миновича. Это (в алфавитном порядке) Агеев Андрей, Багдасарян Армен, семья Башевых, Глебов Александр, Григорьев Вячеслав, Захожай Владимир, Лаптев Владимир, Лисак Андрей, Пащенко Алексей, Руденко Дмитрий, Ступко Олег, Тягло Николай, семья Фоминых, Хараманов Артур.
“Жизнь прожить – не поле перейти”. Именно эта народная мудрость всплывает в памяти, когда слушаешь неторопливый рассказ Валентины Яковлевны о жизненном пути Николая Миновича. Начало – простая биография простого советского паренька. Закончил обычную школу в Мариуполе, затем там же обычный техникум. По распределению попал в Таганрог на завод “Красный гидропресс”. Далее,
служба в армии в далеком Таллине, возвращение домой в Таганрог на ставший уже своим завод. Потом работа, создание семьи, работа, воспитание появившихся детей, работа. Все, как у миллионов других сограждан. Все, да не все. Шахматы. Да-да, эти маленькие деревянные фигурке на доске с черно-белыми полями стали доминантой его жизненного пути. Как, каким образом?
Впервые с шахматами будущий международный мастер Николай Минович Кривун, а тогда просто Коля, столкнулся на….дрезине. Это маленькая железнодорожная тележка, передвигаемая по рельсам вручную или при помощи двигателя. Было время, в послевоенном Мариуполе многие жители перемещались на таком виде “транспорта”. Так вот, играли в шахматы его взрослые попутчики. “Умеешь?” – спросили они у заинтригованного неведомой доселе ему игрой незнакомого паренька. Играть Коля не умел.
Возможно, это была отправная точка его будущего восхождения к вершинам шахматного мастерства. Вскоре в Колиных руках оказались настоящая шахматная доска и фигурки. Чем же они его заворожили, причем, как получилось, на всю жизнь? Может быть, поначалу какой-то таящейся необъяснимой тайной. Возможно, удивительной красотой комбинаций затем. Или поразительной логикой в дальнейшем. И наверняка чем-то еще! Началось долгое-долгое постепенное постижение законов шахматной игры.
Занимался Коля самостоятельно. И как занимался! Уже потом, спустя годы, будучи на армейской службе в Таллине, в сеансе одновременной игры обыграл не кого – нибудь, а самого Пауля Кереса, “вечно второго”, как часто называли его шахматисты-современники.
Пауль Петрович получил эту дружескую приставку к фамилии за то, что несколько раз оставался буквально в полушаге от выхода на матч за звание чемпиона мира по шахматам.
Для того, чтобы стать шахматистом высокого класса, одного таланта мало. Нужно собрать своего рода пасьянс из качеств, причем, как общечеловеческих, так и чисто шахматных. Причем, на какое качество не посмотри, все крайне важное. Трудолюбие? Безусловно! Упорство в защите? Да! Умение концентрироваться, всецело погружаться в текущую позицию? Непременно! Умение правильно распоряжаться своим временем? Обязательно! Осознание необходимости много заниматься дебютом? Конечно! Детально эндшпилем? !!! И многое, многое другое. Наверняка, не только из преодоления упомянутых полочек-ступенек, но и многих других в течение долгих лет складывался настоящий мастер по глубине проникновения в шахматное искусство, международный мастер по званию Николай Минович Кривун.
В 60-ые он уже один из сильнейших шахматистов Таганрога. По рассказам ветеранов в 60-ые в Таганроге был бум шахматной игры. Летом шахматный павильон в городском парке бурлил-кипел. Выросло большое количество сильных шахматистов. Сильнейшие же из них бились в чемпионатах города. Борьба за звание чемпиона города поначалу сводилась к соперничеству ветеранов Петра Осиповича Куля, Анатолия Федоровича Новикова и молодого (тогда еще) Николая Кривуна. Постепенно трио перешло в дуэт: Кривун – Новиков. Долго-долго еще, перейдя уже в 70-ые, они соперничали между собой с переменным успехом в борьбе за звание чемпиона города.
В турнирах по переписке (заочные шахматы) Николай Минович стал принимать участие в начале 60-х годов. Как оказалось в последствии, именно в заочных шахматах выявились лучшие качества Кривуна- шахматиста. И в первую очередь, и во вторую, и в третью – это постоянная, глубокая, целенаправленная, всепоглощающая работа над шахматами. Каждодневная. Тщательная. Это дебют, все, что связано с переходом из дебюта в миттельшпиль, изучение миттельшпиля, его типовых позиций, переход из миттельшпиля в эндшпиль и, наконец, сам эндшпиль. Плюс кропотливый анализ текущей позиции партии. Конечно, тут же рядом и умение выделить главное, и конкретная подготовка к конкретному противнику, и многое-многое другое. Можно представить себе объем работы, если вспомнить, что одновременно велось в турнире 14-16 партий, а турниров параллельно могло проходить два, а то и три. А что значит выиграть одну партию по переписке, зная при этом, что соперник, как и ты, может использовать любой дебютный справочник, может анализировать много часов именно позицию из партии с тобой? Это значит уметь доводить легкий “плюсик”, полученный по дебюту белыми, через миттельшпиль до позиции “плюс столбик” с дальнейшей технической стадией, или, сохранив этот самый легкий дебютный плюсик до эндшпиля, долго-долго “возить” затем соперника в надежде измотать его и все-таки добить. Это белыми. Черными всегда стояла задача в первую очередь не проиграть, имея в виду возможность при удобном случае перейти в контратаку и добыть “незапланированное” очко. Хочется вспомнить только немного из заочной “кухни” Николая Миновича. Он, например, детально проанализировал вариант Алапина в сицилианской защите за белых. Превратил, по сути, в систему. Вариант долго верой и правдой служил ему главным оружием в ответ на “с5” черных. Огромное внимание Николай Минович уделял оттачиванию своей техники эндшпиля. Ведь зачастую именно за ее счет легкий плюсик в позиции мог материализоваться в очко в турнирной таблице. Или наоборот, мог спасти иногда и позицию “минус столбик”. Эти знания и это умение помогали ему и в очных шахматах. Вспоминаю в этой связи одну из Спартакиад Дона в 80-х годах, когда Николай Минович, возглавляя команду Таганрога, играл на первой доске с лидером ростовской команды международным мастером Александром Ивановичем Захаровым. Уверенно победив грозного соперника, Николай Минович очень кратко прокомментировал сыгранную партию: “Он просто зря перешел в эндшпиль…”
В турнирах по переписке быстро пришли первые большие успехи. Уже во 2-ом чемпионате РСФСР (1968-70 гг) Николай Минович делит 2-3 место. А в 4-ом чемпионате (1972-73гг) уже чемпион! Браво! В составе сборной РСФСР трижды становится чемпионом СССР! Браво! В 12-ом личном чемпионате СССР (1975-78 гг) занимает 3-ье призовое место. Браво! В 1982 г. Николаю Миновичу было присвоено звание международного мастера по шахматам. Браво! Попадает в сборную СССР, в составе которой дважды (!!!) в 1980-1983гг и в 1984-1987 гг становился чемпионом Европы! Браво!
Николай Минович вспоминал впоследствии, что били, в-основном, “хвостом”. Если на первых досках сильнейшие европейские команды еще могли оказывать какое-то сопротивление нашим, то далее – нет. Вторая половина команды, сплошь состоявшая из таких же провинциальных самородков, как наш Николай Минович, например, своих соперников уверенно переигрывала, обеспечивая командную победу сборной СССР.
За сухими статистическими победными цифрами многое чего скрывается. Черт, как всегда, сидит в мелочах. В каждодневных мелочах, добавлю.
Николай Минович вплоть до 1977г. трудился мастером в литейном цехе завода “Красный гидропресс”. Это значит работа в 3 смены, в том числе и в ночную. Представляете себе кропотливый анализ ответственной позиции перед ночной сменой или наоборот, после ночной, толком не поспав? На 10 ходов в шахматной партии по переписке давалось 30 дней. Это примерно (если не учитывать накопление) 3 дня на ход. Или около 260 тыс. секунд. Всего лишь. “Не думай о секундах свысока” пелось голосом Кобзона в культовом сериале 70-х. Думаю, Николай Минович цену секундам знал раньше. Намного раньше. Беречь свое время, часто истово беречь, чтобы суметь больше уделить времени сложной миттельшпильной позиции или какому-нибудь мучительному ладейнику. Или дебютной разработке. Безо всяких там компьютеров, как сегодня. И это только в одной из партий, которых одновременно могло идти, как уже было сказано и 15, и 30. В этом плане он перекликался с замечательным русским ученым – биологом А.А. Любищевым, который свои последние 56 лет(!!!) жизни тщательно протоколировал использованное время с точностью до минуты. И который, к слову, два языка – английский и немецкий выучил в ….транспорте.
Такая вот истовость по отношению к использованию времени была одним из слагаемых большого спортивного успеха Николая Миновича. С другой стороны, она не могла не отразиться и на порядках в семье. Это можно понять из скупых слов Валентины Яковлевны на эту тему. Конечно, семья была вовлечена в этот тяжелый каждодневный шахматный труд. Потому ритм “260 тыс.сек.” распространялся и на нее. По- своему, в своей компетенции, понятное дело. “Все для фронта, все для победы!”. По другому – никак!
При этих словах (“фронт”, “победа”) подумалось вдруг, что, наверное, именно в послевоенное время сформировался характер Николая Миновича – тот самый хребет, на котором зиждились все его последующие успехи в познании окружающего мира через призму шахматного искусства и, собственно, сами спортивные достижения. Известно ведь, что трудности и невзгоды закаляют характер человека, делают его сильнее и крепче.
Может по аналогии с природой, когда в резко изменившихся условиях существования выживают только сильнейшие особи. Да, в трудные времена, как правило, и формируются сильные характеры. Так было и в Гражданскую, вспомните, напр., “Как закалялась сталь” Николая Островского. Так же и в послевоенное время. То же и в 50-ые, и 60-ые – период бурного строительства коммунистического общества (тогда это так понималось). “Шестидесятники” – это ведь поколение тех, чье детство и юность, как у Николая Миновича, пришлись на военные и послевоенные годы. Это ведь они создали наиболее значимую субкультуру советской интеллигенции в новейшей истории нашей страны. И не только. Освоение целины, ракетный щит страны, полет Гагарина и многое, многое другое. Время принадлежало романтикам. Ведь тогда думалось и верилось, что труд – основа всего, основа созидания, созидания коммунизма – эры благоденствия. Для этого нужно только учиться и работать, не покладая рук. Вот, напр., слова героя одного из фильмов 60-х “Все остается людям”:
” Бороться и создавать
Для того и живем
Иначе
Значит, зря родился
Напрасно существовал
И навсегда умер”.
Такая вот была эпоха. Такие были герои. Такие были люди.
Неудивительно потому, что Николай Минович, как сын своего времени, запомнился мне сильным, твердым, последовательно принципиальным. Во всем. Так и хочется при этом вспомнить другую классическую строку: “А вещий Олег свою линию гнул!” Именно так, наверное, и поступал по жизни Николай Минович – просто делал то, что считал правильным, то бишь гнул свое. Всегда.
Удивительно, но внучка Лидия, наслушавшись разговоров взрослых о “суровом, но справедливом” характере дедушки, вспоминает его исключительно в теплых тонах – всегда добрым и отзывчивым. То же самое и внук Илья. Может это от того, что к периоду взросления внуков шахматные бои за честь “Державы” окончились и можно было чуть ослабить галстук и отпустить ремень?
Начиная с 1977г., со дня открытия заводского клуба “Белая ладья”, Николай Минович начал заниматься шахматами с детьми. В 1986г. клуб преобразовался в шахматное отделение ДЮСШ №1 г.Таганрога, где Николай Минович стал старшим тренером. В 90-х на этом поприще ему начала помогать Валентина Яковлевна. И так уже вместе они “рядышком” проработали вплоть до его 80-летия в 2016г.
Сколько при этом Николай Минович воспитал учеников, наверное, не сказал бы и он сам. Много. Я спросил об этом Валентину Яковлевну. Она затруднилась с ответом. Действительно, а как посчитать? Столько лет работали. Разве что по головам, так повырастали то головы и разъехались. Уже повзрослевшие ученики приводили к нему своих детей. Николай Минович и здесь, на тренерском поприще, не был бы самим собой, если бы не придумывал что-то новое. Он вообще по жизни был проводником этого нового. Внук Илья рассказывал, что, как только в городе в продаже появлялись новинки технического прогресса, будь то смартфоны или ноутбуки, или системные блоки, или еще что-нибудь, дедушка был в числе первых покупателей. Покупал и осваивал новую технику. Потому можно и не говорить о том, что Николай Минович первым в городе создал шахматный компьютерный класс у себя в ДЮСШ. Это само собой разумеется. Налаживал учебное программное обеспечение. Записывал многочисленные свои обучающие диски. И многое-многое другое.
Как лектор Николай Минович был превосходен. Вспоминаю лекцию, которую он прочитал преподавателям шахмат на курсах повышения квалификации лет 5 назад. Ну все-все разложил по полочкам: по содержательным, по методическим. Особенно запомнилось мне, как он анализировал свою уже упомянутую партию с Паулем Кересом.
Не спеша, обстоятельно, по памяти, без бумажки. Негромко, мягким голосом, акцентируя внимание слушателей на узловых моментах партии. Использовал паузы, чтобы можно было, во-первых, дать слушателям немного времени проследить за мыслью лектора, лучше понять происходящее в партии, что-то просчитать по-быстрому из вариантов, во-вторых, чтобы самому понаблюдать за их реакцией.
Ну и конечно, где Николай Минович, там и победа. Школьные команды, которые тренировал Николай Минович, много раз уверенно выигрывали областные межшкольные соревнования “Белая ладья”. Лучшие его ученики стали мастерами. Это Сергей Михайлов и Елена Половина.
Квинтэссенцией всего сказанного о Николае Миновиче очень кратко и емко могут послужить слова, сказанные мамой одного из молодых таганрогских шахматистов: “Человек – глыба”.
Таким запомнился Николай Минович автору: обаятельным и умным.
Владимир Гущин
P.S. Накануне своего четырехлетия сыграл свою первую партию в шахматы правнук
Николая Миновича. Кстати, тоже Николай.
